Если Вы стали свидетелем аварии, пожара, необычного погодного явления, провала дороги или прорыва теплотрассы, сообщите об этом в ленте народных новостей. Загружайте фотографии через специальную форму.
Рекламный баннер 990x90px ban1
«ТРИДЦАТЬЧЕТВЁРКИ» В ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ
«ТРИДЦАТЬЧЕТВЁРКИ» В ВОСТОЧНОЙ ПРУССИИ
22 октября, день четвёртый. Ночная шарада
Поначалу командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии Иван Черняховский поддержал Галицкого в этом решении. В 18:00 пришел приказ фронта усилить 2-й гвардейский танковый корпус пехотой 1-й гвардейской стрелковой дивизии и во взаимодействии с левым крылом 28-й армии овладеть Гумбинненом,
а остальным силам 11-й гвардейской армии ликвидировать вклинение около Вальтеркемена и наступать в юго-западном направлении на Даркемен. Однако вскоре от командира 2-го гвардейского танкового корпуса генерал-майора Алексея Бурдейного стали приходить нервные телеграммы о выходе немцев на его тылы. В 22:00 поступило следующее донесение:
«Командующему 11-й гвардейской армией. Положение частей тяжёлое. Противник овладел Замелюкеном, Вальтеркеменом и наступает мне в тыл. Прошу ускорить вывод полевых частей в указанный район и обеспечить мой правый фланг».
Пока Галицкий проверял информацию, в 22:30 из штаба фронта в 11-ю гвардейскую армию передали предварительное распоряжение прекратить наступление и вывести группировку из-под Гумбиннена на восточный берег Роминте. Вскоре Черняховский прибыл на КП армии, чтобы подтвердить это решение, сославшись на данные разведки о подходе четырех немецких дивизий с 300 танками.
Галицкий при поддержке штаба армии и члена военного совета фронта попытался убедить Черняховского продолжить наступление. Поколебавшись, Черняховский принял компромиссное решение: пока Галицкий силами 16-го гвардейского стрелкового корпуса не ликвидирует вклинение у Вальтеркемена, 2-й гвардейский танковый корпус займет оборону, а завтра наступление будет продолжено только на Даркемен.
Во исполнение этого плана бригады 2-го гвардейского танкового корпуса к 3:30 закончили перегруппировку и окапывание. Но утром концепция изменилась: в 6:15 пришел приказ штаба фронта вывести все войска на восточный берег Роминте. Устный приказ об отводе 2-го гвардейского танкового корпуса лично Бурдейному в 9:00 привез начштаба БТиМВ фронта. Эти приказы фактически означали сворачивание наступательной операции фронта.
Анализируя позицию Галицкого и решение Черняховского, даже с точки зрения послезнания тяжело принять чью-то сторону - по-своему оба были правы. При этом Галицкий исходил из того, что угрозу окружения он контролировал, а взятие Гумбиннена принудило бы немцев оставить сильную позицию напротив центральной группировки фронта и решило бы исход сражения. В свою очередь Бурдейный, вероятно, отдавал себе отчет, что сам он взять наличными силами Гумбиннен уже не может. Обладая более полной информацией, Черняховский не стал рисковать, пытаясь штурмовать Гумбиннен при такой диспозиции. Скорее всего, сыграло свою роль и общее негативное отношение Черняховского к этой операции.
С другой стороны, и без взятия Гумбиннена встречное сражение могло принести выгоду советской стороне - командующий 4-я армией вермахта генерал пехоты Фридрих Хоссбах вложил в контрудар все резервы и потерял инициативу. Это стоило ему Гольдапа - ключевой позиции на южном фланге. На следующий день продолжение контрудара стоило немцам прорыва 28-й армии к Шталлупенену и потери второй ключевой позиции. Отвод же 11-й гвардейской армии высвободил силы наносящих контрудар немецких группировок, позволив ограничить продвижение войск 3-го Белорусского фронта после взятия Шталлупенена и Гольдапа.
Одним из многочисленных спорных и загадочных моментов этой операции является сам вопрос окружения 2-го гвардейского танкового корпуса. Например, Бурдейный после операции утверждал, что его корпус попал в окружение, но Галицкий в своих мемуарах говорит, что окружения не было. Ряд зарубежных работ живописует окружение и разгром 2-го гвардейского танкового корпуса, но не уточняет, где и когда встретились наступающие группировки. Немецкий историк Карл-Хайнц Фризер в своей относительно свежей работе говорит, что 22 октября замыкания кольца не было, а случилось оно на следующий день встречей ударных группировок в Телитцкеммене. Но и это не совсем так.
Документы 4-й армии показывают, что в первой половине 22 октября в ее штаб поступили сообщения о хороших результатах контрудара. Однако вскоре авиаразведка и сообщения из 1-го парашютно-танкового корпуса «Герман Геринг» дали понять, что кольцо не замкнуто. Штаб армии отдал приказ продолжить наступление 23 октября, чтоб установить сильный барьер на пути отходящих советских соединений и частей.
Судя по всему, наиболее объективное наблюдение о характере окружения зафиксировано в документах 2-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва РГК, части которой находились в самом коридоре: «В результате контратак… на участке Друтишкен, Замелюкен, Шестокен [противник] оставил коридор для соединения с нашими частями, действующими в районе р. Ангерапп всего лишь шириной до 2 км в районе севернее Дакенен».
Таким образом, есть основания говорить о неполном окружении. Северная часть немецкой «клешни» нарушила прямой путь снабжения 2-го гвардейского танкового корпуса через Замелюкен, что и заставило нервничать генерал-майора Бурдейного, тогда как передовые отряды южной части «клешни» проникли в коридор южнее Вальтеркемена. Однако кто кого здесь поймал в окружение, ещё предстояло выяснить.
23 октября, день пятый.
Прорыв к своим
Итак, в 9:00 корпус генерал-майора Бурдейного получил приказ выходить на восточный берег Роминте. Движение планировалось вести прежним порядком: 25-я и 26-я гвардейские танковые бригады лидировали, а 4-я гвардейская танковая бригада и 4-я гвардейская мотострелковая бригада совместно с 1500-м самоходно-артиллерийским полком прикрывали отход перекатами по рубежам. Поскольку переправы в Вальтеркемене и севернее его оказались блокированными, штаб корпуса принял решение выходить через Праслаукен, Матцуткемен и Лангкишкен, расположенные в 3–6 км южнее Вальтеркемена.
Двум передовым бригадам предстояло пробить проход и занять оборону севернее (26-я гвардейская танковая бригада) и южнее (25-гвардейская танковая бригада) переправ. Бригады заранее были ориентированы на бой до прорыва, поэтому танкисты имели решительный и агрессивный настрой. На этот момент в 4-й гвардейской танковой бригаде оставалось 27 исправных Т-34, 25-я и 26-я гвардейские танковые бригады сохранили 40 и 19 танков соответственно, 4-я гвардейская мотострелковая бригада насчитывала 586 бойцов, 401-й гвардейский самоходный артиллерийский корпус имел 18 СУ-85, 1500-й самоходный артиллерийский корпус - 15 СУ-76.
В 11:00 25-я и 26-я гв.тбр совместно с 401-м гв.сап снялись с места и по параллельным маршрутам пошли к месту сбора корпуса перед переправами у Шестокена и Пилькаллена. Сюда же выходила и занимала позиции артгруппа корпуса. По пути от Гумбиннена бригады подверглись нескольким налетам небольших групп «Фокке-Вульфов» Fw 190, но особого ущерба от них не понесли - вновь выручили мощные морские дымовые шашки. Самолеты неприцельно сбрасывали бомбы по задымленной площади, не нанося ущерба.
Активно действовала и советская штурмовая авиация, которая в районе прорыва выполнила 365 самолетовылетов, из которых 190 и 248 пришлись на северный и южный фланги прорыва соответственно. Еще 33 вылета по южной половине «клешни» выполнили истребители-бомбардировщики Як-9Б с бомбами. Штаб прикрывавшего порядки 2-го гв.тк 1695-го зенитно-артиллерийского полка зарегистрировал в этот день 544 пролета своих самолетов против 37 вражеских.
На конференции после операции Алексей Бурдейный дал такой отзыв работе летчиков: «Штурмовая авиация оказала большую помощь танковому корпусу в момент, когда он был окружён южнее Гумбиннена 23 октября. В этот день авиация работала особенно хорошо. Штурмовики наносили удары там, где нужно. Благодаря хорошим действиям авиации танковый корпус вышел из окружения, не понеся больших потерь. Если бы не авиация, прямо скажу, вряд ли 2-й гвардейский танковый корпус вышел бы из окружения». Хороший отзыв действиям штурмовиков Ил-2 дала в этот день и 1-я гвардейская стрелклвая дивизия.
В 13:00 бригады собрались севернее Шестокена, где вступили в бой с передовым отрядом южной части «клешни» - фузилерным батальоном немцев. В коротком бою были уничтожены прикрывавшие его позиции несколько танков и бронетранспортеров. Чуть позже вышедший сюда из-под Гумбиннена 33-й гвардейский стрелковый полк совместно с наступавшей с востока 1-й гвардейской стрелковой дивизией отбросил фузилеров на север, в район Гертшена, где вечером по нему уже проехались танки 4-й гвардейской танквоов бригады.
Одновременно, разведка головных бригад установила наличие на юге танковой группировки противника, в которой насчитала 20 «Тигров» и 20 «Пантер». В это время с юга к Шестокену наконец-то прибыла часть танкового батальона моторизованной бригады «Фюрер». К началу дня бригада имела 32 боеготовых «Пантеры», пять Pz.Kpfw.IV, 12 Jagdpanzer IV и 12 или 14 StuG III/IV. Батальон под командованием майора Хорста фон Услар-Гляйхена наступал по шоссе на север с задачей соединиться со своим передовым отрядом около Шестокена, а затем и с северной половиной «клешни» в районе Теллитцкемена. Для этого оставалось пройти считанные километры, но упорная оборона 84-й гвардейской стрелковой дивизии остановила гренадеров «Фюрера». Чтобы не терять времени, часть танков «Фюрера» попытались обойти позиции 84-й гв.сд западнее имперского шоссе №132 по параллельным дорогам.
Была еще одна причина, по которой танковый батальон бригады «Фюрер» действовал разрозненно и остался без сопровождения пехоты. В районе Дакенена моторизованный (панцергренадерский) батальон бригады подвергся непрерывным ударам Ил-2. Как пишет в своей монографии немецкий историк Гельмут Шпетер, некоторое время панцергренадёров выручали зенитки, пока последняя из них не была выведена из строя бомбовым залпом вместе с половиной расчета. В таких условиях о движении вперед не могло быть и речи. Картину дня для моторизованного батальона довершило окружение, в которое он попал после прорыва советских танков.
Наблюдения советских летчиков-штурмовиков подтверждают пассивное поведение частей бригады «Фюрер» в этот день. Так, экипажи шестёрок 953-го штурмового авиационного полка (шап), которые в 15:15–15:35 атаковали танки в районе Фридрихсберга (10 км западнее Дакенена) докладывали: «В одном из сараев на западной стороне, по предположению экипажей, до 10 танков, потому что есть множество танковых следов; кроме того, два танка вошли в данный сарай». При отходе эти же экипажи в 8 км западнее Дакенена обнаружили в овраге до 30 замаскированных танков. Трудно сказать, были это действительно танки или бронетранспортёры, но, определённо, некоторая часть бронегруппы «Фюрера» в наиболее жаркий период дня вместо движения к линии фронта была вынуждена искать укрытия от авиации.
Итак, около 14:00 лидирующие бригады при поддержке 401-го гв.сап и огня артгруппы повели атаку к переправам с запада и северо-запада. Неожиданное столкновение поставило танковый батальон майора фон Услар-Гляйхена в тяжелое положение. Командирская «Пантера» лидирующей роты получила ряд попаданий прежде, чем экипаж сумел распознать противника. Холмистая местность южнее Шестокена хуже всего подходила для действий «Пантер».
В разгоревшемся бою танкисты «Фюрера» не дали бить себя безнаказанно, но, потеряв несколько машин, в т.ч. одну вместе с командиром батальона, они стали откатываться на юг. Не прекращая атаку, советские танкисты оттеснили противника до Дакенена. Здесь они нанесли удар по терзаемому Ил-2 моторизованному батальону «Фюрера», отбросили его на юг и соединились с полками 84-й гвардейской стрелковой дивизии, получив к 17:30 хорошую дорогу с переправой в районе Лангкишкена.
В этих боях 26-я гвардейская танковая бригада заявила об уничтожении шести танков, в том числе четырех «Пантер», и четырех противотанковых орудий, захватила 10 автомобилей и шесть минометов, потеряв три своих Т-34 сгоревшими и два подбитыми. У одного танка попаданием снаряда был сорван водительский люк. Потери 25-й гвардейской танковой бригады были намного тяжелее: 18 Т-34 списали безвозвратно (в это число вошли около 10 подбитых ранее машин, которые пришлось бросить на СПАМе), еще три машины были подбиты. Тяжелую контузию получил комбриг подполковник Семен Булыгин.
За день бригада отчиталась об уничтожении двух «Тигров», шести «Пантер», двух САУ, 14 БТР, 6 орудий, 25 автомобилей. Из этого числа две «Пантеры» были записаны экипажу лейтенанта П.Д. Головнова. Согласно представлению к награде, наводчик сержант Федор Мартюшев из экипажа лейтенанта Ивана Иванова в дополнение к трем САУ, в бою 23 октября подбил еще 3 «Пантеры». В принципе, заявленные 6 «Пантер», скорее всего, соответствуют общим потерям FGB за этот день, но понесла она их не только от 26-й бригады.
Окончание следует.
#Гусев
#Задоблестныйтруд
#Гусевгазета
#Гусевофициальный
#Гусевновости
22 октября, день четвёртый. Ночная шарада
Поначалу командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии Иван Черняховский поддержал Галицкого в этом решении. В 18:00 пришел приказ фронта усилить 2-й гвардейский танковый корпус пехотой 1-й гвардейской стрелковой дивизии и во взаимодействии с левым крылом 28-й армии овладеть Гумбинненом,
а остальным силам 11-й гвардейской армии ликвидировать вклинение около Вальтеркемена и наступать в юго-западном направлении на Даркемен. Однако вскоре от командира 2-го гвардейского танкового корпуса генерал-майора Алексея Бурдейного стали приходить нервные телеграммы о выходе немцев на его тылы. В 22:00 поступило следующее донесение:
«Командующему 11-й гвардейской армией. Положение частей тяжёлое. Противник овладел Замелюкеном, Вальтеркеменом и наступает мне в тыл. Прошу ускорить вывод полевых частей в указанный район и обеспечить мой правый фланг».
Пока Галицкий проверял информацию, в 22:30 из штаба фронта в 11-ю гвардейскую армию передали предварительное распоряжение прекратить наступление и вывести группировку из-под Гумбиннена на восточный берег Роминте. Вскоре Черняховский прибыл на КП армии, чтобы подтвердить это решение, сославшись на данные разведки о подходе четырех немецких дивизий с 300 танками.
Галицкий при поддержке штаба армии и члена военного совета фронта попытался убедить Черняховского продолжить наступление. Поколебавшись, Черняховский принял компромиссное решение: пока Галицкий силами 16-го гвардейского стрелкового корпуса не ликвидирует вклинение у Вальтеркемена, 2-й гвардейский танковый корпус займет оборону, а завтра наступление будет продолжено только на Даркемен.
Во исполнение этого плана бригады 2-го гвардейского танкового корпуса к 3:30 закончили перегруппировку и окапывание. Но утром концепция изменилась: в 6:15 пришел приказ штаба фронта вывести все войска на восточный берег Роминте. Устный приказ об отводе 2-го гвардейского танкового корпуса лично Бурдейному в 9:00 привез начштаба БТиМВ фронта. Эти приказы фактически означали сворачивание наступательной операции фронта.
Анализируя позицию Галицкого и решение Черняховского, даже с точки зрения послезнания тяжело принять чью-то сторону - по-своему оба были правы. При этом Галицкий исходил из того, что угрозу окружения он контролировал, а взятие Гумбиннена принудило бы немцев оставить сильную позицию напротив центральной группировки фронта и решило бы исход сражения. В свою очередь Бурдейный, вероятно, отдавал себе отчет, что сам он взять наличными силами Гумбиннен уже не может. Обладая более полной информацией, Черняховский не стал рисковать, пытаясь штурмовать Гумбиннен при такой диспозиции. Скорее всего, сыграло свою роль и общее негативное отношение Черняховского к этой операции.
С другой стороны, и без взятия Гумбиннена встречное сражение могло принести выгоду советской стороне - командующий 4-я армией вермахта генерал пехоты Фридрих Хоссбах вложил в контрудар все резервы и потерял инициативу. Это стоило ему Гольдапа - ключевой позиции на южном фланге. На следующий день продолжение контрудара стоило немцам прорыва 28-й армии к Шталлупенену и потери второй ключевой позиции. Отвод же 11-й гвардейской армии высвободил силы наносящих контрудар немецких группировок, позволив ограничить продвижение войск 3-го Белорусского фронта после взятия Шталлупенена и Гольдапа.
Одним из многочисленных спорных и загадочных моментов этой операции является сам вопрос окружения 2-го гвардейского танкового корпуса. Например, Бурдейный после операции утверждал, что его корпус попал в окружение, но Галицкий в своих мемуарах говорит, что окружения не было. Ряд зарубежных работ живописует окружение и разгром 2-го гвардейского танкового корпуса, но не уточняет, где и когда встретились наступающие группировки. Немецкий историк Карл-Хайнц Фризер в своей относительно свежей работе говорит, что 22 октября замыкания кольца не было, а случилось оно на следующий день встречей ударных группировок в Телитцкеммене. Но и это не совсем так.
Документы 4-й армии показывают, что в первой половине 22 октября в ее штаб поступили сообщения о хороших результатах контрудара. Однако вскоре авиаразведка и сообщения из 1-го парашютно-танкового корпуса «Герман Геринг» дали понять, что кольцо не замкнуто. Штаб армии отдал приказ продолжить наступление 23 октября, чтоб установить сильный барьер на пути отходящих советских соединений и частей.
Судя по всему, наиболее объективное наблюдение о характере окружения зафиксировано в документах 2-й гвардейской артиллерийской дивизии прорыва РГК, части которой находились в самом коридоре: «В результате контратак… на участке Друтишкен, Замелюкен, Шестокен [противник] оставил коридор для соединения с нашими частями, действующими в районе р. Ангерапп всего лишь шириной до 2 км в районе севернее Дакенен».
Таким образом, есть основания говорить о неполном окружении. Северная часть немецкой «клешни» нарушила прямой путь снабжения 2-го гвардейского танкового корпуса через Замелюкен, что и заставило нервничать генерал-майора Бурдейного, тогда как передовые отряды южной части «клешни» проникли в коридор южнее Вальтеркемена. Однако кто кого здесь поймал в окружение, ещё предстояло выяснить.
23 октября, день пятый.
Прорыв к своим
Итак, в 9:00 корпус генерал-майора Бурдейного получил приказ выходить на восточный берег Роминте. Движение планировалось вести прежним порядком: 25-я и 26-я гвардейские танковые бригады лидировали, а 4-я гвардейская танковая бригада и 4-я гвардейская мотострелковая бригада совместно с 1500-м самоходно-артиллерийским полком прикрывали отход перекатами по рубежам. Поскольку переправы в Вальтеркемене и севернее его оказались блокированными, штаб корпуса принял решение выходить через Праслаукен, Матцуткемен и Лангкишкен, расположенные в 3–6 км южнее Вальтеркемена.
Двум передовым бригадам предстояло пробить проход и занять оборону севернее (26-я гвардейская танковая бригада) и южнее (25-гвардейская танковая бригада) переправ. Бригады заранее были ориентированы на бой до прорыва, поэтому танкисты имели решительный и агрессивный настрой. На этот момент в 4-й гвардейской танковой бригаде оставалось 27 исправных Т-34, 25-я и 26-я гвардейские танковые бригады сохранили 40 и 19 танков соответственно, 4-я гвардейская мотострелковая бригада насчитывала 586 бойцов, 401-й гвардейский самоходный артиллерийский корпус имел 18 СУ-85, 1500-й самоходный артиллерийский корпус - 15 СУ-76.
В 11:00 25-я и 26-я гв.тбр совместно с 401-м гв.сап снялись с места и по параллельным маршрутам пошли к месту сбора корпуса перед переправами у Шестокена и Пилькаллена. Сюда же выходила и занимала позиции артгруппа корпуса. По пути от Гумбиннена бригады подверглись нескольким налетам небольших групп «Фокке-Вульфов» Fw 190, но особого ущерба от них не понесли - вновь выручили мощные морские дымовые шашки. Самолеты неприцельно сбрасывали бомбы по задымленной площади, не нанося ущерба.
Активно действовала и советская штурмовая авиация, которая в районе прорыва выполнила 365 самолетовылетов, из которых 190 и 248 пришлись на северный и южный фланги прорыва соответственно. Еще 33 вылета по южной половине «клешни» выполнили истребители-бомбардировщики Як-9Б с бомбами. Штаб прикрывавшего порядки 2-го гв.тк 1695-го зенитно-артиллерийского полка зарегистрировал в этот день 544 пролета своих самолетов против 37 вражеских.
На конференции после операции Алексей Бурдейный дал такой отзыв работе летчиков: «Штурмовая авиация оказала большую помощь танковому корпусу в момент, когда он был окружён южнее Гумбиннена 23 октября. В этот день авиация работала особенно хорошо. Штурмовики наносили удары там, где нужно. Благодаря хорошим действиям авиации танковый корпус вышел из окружения, не понеся больших потерь. Если бы не авиация, прямо скажу, вряд ли 2-й гвардейский танковый корпус вышел бы из окружения». Хороший отзыв действиям штурмовиков Ил-2 дала в этот день и 1-я гвардейская стрелклвая дивизия.
В 13:00 бригады собрались севернее Шестокена, где вступили в бой с передовым отрядом южной части «клешни» - фузилерным батальоном немцев. В коротком бою были уничтожены прикрывавшие его позиции несколько танков и бронетранспортеров. Чуть позже вышедший сюда из-под Гумбиннена 33-й гвардейский стрелковый полк совместно с наступавшей с востока 1-й гвардейской стрелковой дивизией отбросил фузилеров на север, в район Гертшена, где вечером по нему уже проехались танки 4-й гвардейской танквоов бригады.
Одновременно, разведка головных бригад установила наличие на юге танковой группировки противника, в которой насчитала 20 «Тигров» и 20 «Пантер». В это время с юга к Шестокену наконец-то прибыла часть танкового батальона моторизованной бригады «Фюрер». К началу дня бригада имела 32 боеготовых «Пантеры», пять Pz.Kpfw.IV, 12 Jagdpanzer IV и 12 или 14 StuG III/IV. Батальон под командованием майора Хорста фон Услар-Гляйхена наступал по шоссе на север с задачей соединиться со своим передовым отрядом около Шестокена, а затем и с северной половиной «клешни» в районе Теллитцкемена. Для этого оставалось пройти считанные километры, но упорная оборона 84-й гвардейской стрелковой дивизии остановила гренадеров «Фюрера». Чтобы не терять времени, часть танков «Фюрера» попытались обойти позиции 84-й гв.сд западнее имперского шоссе №132 по параллельным дорогам.
Была еще одна причина, по которой танковый батальон бригады «Фюрер» действовал разрозненно и остался без сопровождения пехоты. В районе Дакенена моторизованный (панцергренадерский) батальон бригады подвергся непрерывным ударам Ил-2. Как пишет в своей монографии немецкий историк Гельмут Шпетер, некоторое время панцергренадёров выручали зенитки, пока последняя из них не была выведена из строя бомбовым залпом вместе с половиной расчета. В таких условиях о движении вперед не могло быть и речи. Картину дня для моторизованного батальона довершило окружение, в которое он попал после прорыва советских танков.
Наблюдения советских летчиков-штурмовиков подтверждают пассивное поведение частей бригады «Фюрер» в этот день. Так, экипажи шестёрок 953-го штурмового авиационного полка (шап), которые в 15:15–15:35 атаковали танки в районе Фридрихсберга (10 км западнее Дакенена) докладывали: «В одном из сараев на западной стороне, по предположению экипажей, до 10 танков, потому что есть множество танковых следов; кроме того, два танка вошли в данный сарай». При отходе эти же экипажи в 8 км западнее Дакенена обнаружили в овраге до 30 замаскированных танков. Трудно сказать, были это действительно танки или бронетранспортёры, но, определённо, некоторая часть бронегруппы «Фюрера» в наиболее жаркий период дня вместо движения к линии фронта была вынуждена искать укрытия от авиации.
Итак, около 14:00 лидирующие бригады при поддержке 401-го гв.сап и огня артгруппы повели атаку к переправам с запада и северо-запада. Неожиданное столкновение поставило танковый батальон майора фон Услар-Гляйхена в тяжелое положение. Командирская «Пантера» лидирующей роты получила ряд попаданий прежде, чем экипаж сумел распознать противника. Холмистая местность южнее Шестокена хуже всего подходила для действий «Пантер».
В разгоревшемся бою танкисты «Фюрера» не дали бить себя безнаказанно, но, потеряв несколько машин, в т.ч. одну вместе с командиром батальона, они стали откатываться на юг. Не прекращая атаку, советские танкисты оттеснили противника до Дакенена. Здесь они нанесли удар по терзаемому Ил-2 моторизованному батальону «Фюрера», отбросили его на юг и соединились с полками 84-й гвардейской стрелковой дивизии, получив к 17:30 хорошую дорогу с переправой в районе Лангкишкена.
В этих боях 26-я гвардейская танковая бригада заявила об уничтожении шести танков, в том числе четырех «Пантер», и четырех противотанковых орудий, захватила 10 автомобилей и шесть минометов, потеряв три своих Т-34 сгоревшими и два подбитыми. У одного танка попаданием снаряда был сорван водительский люк. Потери 25-й гвардейской танковой бригады были намного тяжелее: 18 Т-34 списали безвозвратно (в это число вошли около 10 подбитых ранее машин, которые пришлось бросить на СПАМе), еще три машины были подбиты. Тяжелую контузию получил комбриг подполковник Семен Булыгин.
За день бригада отчиталась об уничтожении двух «Тигров», шести «Пантер», двух САУ, 14 БТР, 6 орудий, 25 автомобилей. Из этого числа две «Пантеры» были записаны экипажу лейтенанта П.Д. Головнова. Согласно представлению к награде, наводчик сержант Федор Мартюшев из экипажа лейтенанта Ивана Иванова в дополнение к трем САУ, в бою 23 октября подбил еще 3 «Пантеры». В принципе, заявленные 6 «Пантер», скорее всего, соответствуют общим потерям FGB за этот день, но понесла она их не только от 26-й бригады.
Окончание следует.
#Гусев
#Задоблестныйтруд
#Гусевгазета
#Гусевофициальный
#Гусевновости
293417
Поделитесь новостями с жителями города
Топ новостей
Полезные ресурсы
Разработка -
Оставить сообщение: