Если Вы стали свидетелем аварии, пожара, необычного погодного явления, провала дороги или прорыва теплотрассы, сообщите об этом в ленте народных новостей. Загружайте фотографии через специальную форму.
Рекламный баннер 990x90px ban1
ДРУГОЕ ВРЕМЯ, ДРУГИЕ ЛЮДИ, ДРУГОЕ ОТНОШЕНИЕ
ДРУГОЕ ВРЕМЯ, ДРУГИЕ ЛЮДИ, ДРУГОЕ ОТНОШЕНИЕ
Во время поездки в зону СВО с помощью, которая была закуплена на денежные средства благотворителей, слышал рассказы о том, что некоторые военнослужащие, из числа мобилизованных, отказываются рыть окопы и землянки, строить блиндажи. Даже несмотря на то, что есть пиломатериалы и все необходимые инструменты. На следующей неделе, 15 февраля, вПоказать ещё День памяти воинов-интернационалистов, по всей России пройдут мероприятия в память солдат и офицеров, погибших при выполнении интернационального долга и при участии в локальных конфликтах.
34 года прошло с тех пор, как последний солдат пересек границу Афганистана и СССР. 34 года прошло, но каждый, кто вернулся домой живым «из-за речки», как сейчас помнят годы, проведенные в жаркой стране.
Моими собеседниками в этот раз стали три офицера, которые живут в нашем славном городе - Валерий Волков, Александр Алтухов и Семен Быстров. Но говорить мы будем не о боевых выходах, а о быте, который был организован для солдат и офицеров советской армии в Афганистане. В каких условиях предстояло жить нашим солдатам и офицерам? Что готовили? И как взаимодействовали с местным населением?
Начнем с того, что изначально руководство нашей большой страны планировало, что ограниченный контингент пробудет в Афганистане ограниченное время.
- Наше подразделение заходило в Афганистан в начале 80-го года на смену другим, - вспоминает Валерий Волков, - буквально в пятидесяти километрах от Пули-Хумри. Никто для нас не готовил военных городков, поэтому рыли землянки, в которых и жили, обшивали их досками от ящиков из-под боеприпасов, ставили палатки. Баню себе построили, кухню и столовую. А в конце 1982 года стали палатки закапывать, почти по самую крышу.
- Зачем?
- Был такой случай, когда подразделение вернулось с боевого выхода и офицеры обсуждали удачно проведенную операцию. И во время обсуждения пуля, выпущенная душманом, попала замполиту в голову. Возможно, после этого случая палатки стали закапывать.
- Кто-то в своих воспоминаниях пишет, что кормили нормально, кто-то, наоборот, с критикой вспоминает питание ограниченного контингента. А как в вашем подразделении обстояло дело с продовольствием?
- Снабжение было хорошим, но скудным. Одни консервы. Мы, порой, радовались боевым выходам, во время которых могли разжиться у мирного населения мясом.
- Кстати про мирное население. Слышал много разных историй про афганцев. Как вы взаимодействовали с теми, кто не брал в руки оружие?
- Наше подразделение стояло недалеко от населенного пункта и мне местные рассказывали, что басмачи за мою голову давали круглую сумму, в долларах, но видите, я живой, - говорит Валерий Волков, - никто из афганцев меня не сдал. Равно как горжусь тем, что за два года моей командировки я не потерял ни одного солдата во время боевых выходов, - продолжает Валерий Волков, - и своим солдатам всем хочу сказать «Спасибо». Не было среди них, кто не хотел что-то делать. Совсем другое было отношение. Собирались мы на очередное задание, готовили вооружение и технику, а водителем одного из БТРов был солдат - уроженец из одной из республик Средней Азии. Так он раненый из госпиталя сбежал, потому что не хотел никому доверять свою технику. Говорит мне: «Я с фельдшером договорился, он поедет рядом со мной и если что поможет». Я собрал его и снова увез в госпиталь, но спустя несколько часов он вернулся. Другой солдат все никак не мог уйти на дембель, хотя уже состоялся приказ, а он продолжал водить свой БТР, потому как не хотел бросать «железного друга». Отношение людей было другое. Понимали, что если хочешь жить - будешь копать землянку, хочешь вернуться домой, будешь и учиться стрелять, и технику свою содержать в порядке.
- Действительно, жили в палатках, которые закапывали в землю, оставляя на поверхности сантиметров шестьдесят, где были окна, - рассказывает свою историю Александр Алтухов, подразделение которого стояло недалеко от города Шинданд. - В окна вставляли верблюжью колючку – делали кондиционер. Погода там жаркая, вот дневальный, ходил каждые двадцать минут и поливал колючку водой, ветер дует, температура в палатке снижается. Перед сном специально мочили простыни, чтобы было прохладно. Если не успел уснуть, и простынь высохла, значит, заново встаешь и мочишь ее холодной водой. И баня у нас была. Вот стройматериалов не было, поэтому в ход шли ящики из-под боеприпасов.
Как вспоминал военный прокурор В.Л. Гуревич, который осуществлял контроль снабжения, следил за условиями жизни, порядком в контингенте: «Не было такой части, где не было бы бани. Они сооружались из различных подсобных средств - из снарядных ящиков, палаток, в качестве душа использовали подвесные топливные баки от боевых самолетов».
- В обустройстве места расположения принимали участие все. Там ведь погода не как у нас. Летом до плюс пятидесяти доходит, и земля как бетон – устанешь долбить. А зимой она превращалась в грязь, поэтому между постройками бойцы укладывали гусеницы от подбитой техники, - продолжает рассказывать Александр Алтухов, - А что касается еды, то мы каждую неделю ездили в расположение основного подразделения и получали паек на всех. Как говорили, хороший повар из пайка на 10 человек сможет приготовить и накормить 12. Привозили продукты в свое расположение, отдавали на кухню, а повара уже составляли меню. Бывало и мясо у нас на столе, и рыба. Афганцев учили есть рыбу.
- Ходили на рыбалку или привозили из Союза?
- На рыбалку. Горные речки зимой разливались там, а летом мелели, но на дне образовывались ямы. Бывало, возьмешь бойцов для охраны, когда время есть, пойдешь на речку с удочкой посидеть, но это очень редко. Обычно браконьерничали – либо маск-сетью, либо гранату в такую яму закинешь и вся рыбалка. Наловишь таким образом «маринки» - рыба такая, водится в тех речках. Главное правильно почистить – снять черную пленку внутри, потому как она ядовитая, а потом в казане пожаришь и на стол.
- То есть, с местными находили общий язык?
- Да. Приходилось общаться. И на боевые выходы ходили с «зелеными».
- А вот мне общаться с афганцами не довелось, - начинает свой рассказ Семен Быстров. - Мне довелось служить на перевале Саланг (Быстров прослужил там пять месяцев, в марте 1984-го был переведен в город Баграм, а оттуда в Панджшерское ущелье - прим.ред.) – обеспечивать охрану трехкилометрового тоннеля, построенного в 60-е годы советскими строителями. Поэтому афганцев видел только проезжающих через него. Да и бытовых условий особых не было. Сначала жили в домиках, которые до этого возводили строители. Это сложенный из горных валунов домик с кострищем внутри. Позже мы обшили стены досками от ящиков. Питались, как и все, консервами. Картошку, не пакетированный порошок, а именно настоящую картошку за два года службы там, за речкой, поел один раз – под конец службы.
Война в Афганистане полностью подтвердила традиционный тезис о неприхотливости и выносливости советского солдата. А мои собеседники, три майора, были едины в том, что организация по обустройству позиций полностью ответственность командиров. Они должны организовывать процесс. Личным примером показывать, как это должно быть.
- А не можешь организовать бери и делай сам. Копай окопы, носи доски, строй блиндажи, - говорят ветераны афганской войны.
Беседовал Сергей КАЮКОВ
Использованы фотографии из общедоступных источников
#Гусев
#Задоблестныйтруд
#Гусевгазета
#Гусевофициальный
#Гусевновости
Во время поездки в зону СВО с помощью, которая была закуплена на денежные средства благотворителей, слышал рассказы о том, что некоторые военнослужащие, из числа мобилизованных, отказываются рыть окопы и землянки, строить блиндажи. Даже несмотря на то, что есть пиломатериалы и все необходимые инструменты. На следующей неделе, 15 февраля, вПоказать ещё День памяти воинов-интернационалистов, по всей России пройдут мероприятия в память солдат и офицеров, погибших при выполнении интернационального долга и при участии в локальных конфликтах.
34 года прошло с тех пор, как последний солдат пересек границу Афганистана и СССР. 34 года прошло, но каждый, кто вернулся домой живым «из-за речки», как сейчас помнят годы, проведенные в жаркой стране.
Моими собеседниками в этот раз стали три офицера, которые живут в нашем славном городе - Валерий Волков, Александр Алтухов и Семен Быстров. Но говорить мы будем не о боевых выходах, а о быте, который был организован для солдат и офицеров советской армии в Афганистане. В каких условиях предстояло жить нашим солдатам и офицерам? Что готовили? И как взаимодействовали с местным населением?
Начнем с того, что изначально руководство нашей большой страны планировало, что ограниченный контингент пробудет в Афганистане ограниченное время.
- Наше подразделение заходило в Афганистан в начале 80-го года на смену другим, - вспоминает Валерий Волков, - буквально в пятидесяти километрах от Пули-Хумри. Никто для нас не готовил военных городков, поэтому рыли землянки, в которых и жили, обшивали их досками от ящиков из-под боеприпасов, ставили палатки. Баню себе построили, кухню и столовую. А в конце 1982 года стали палатки закапывать, почти по самую крышу.
- Зачем?
- Был такой случай, когда подразделение вернулось с боевого выхода и офицеры обсуждали удачно проведенную операцию. И во время обсуждения пуля, выпущенная душманом, попала замполиту в голову. Возможно, после этого случая палатки стали закапывать.
- Кто-то в своих воспоминаниях пишет, что кормили нормально, кто-то, наоборот, с критикой вспоминает питание ограниченного контингента. А как в вашем подразделении обстояло дело с продовольствием?
- Снабжение было хорошим, но скудным. Одни консервы. Мы, порой, радовались боевым выходам, во время которых могли разжиться у мирного населения мясом.
- Кстати про мирное население. Слышал много разных историй про афганцев. Как вы взаимодействовали с теми, кто не брал в руки оружие?
- Наше подразделение стояло недалеко от населенного пункта и мне местные рассказывали, что басмачи за мою голову давали круглую сумму, в долларах, но видите, я живой, - говорит Валерий Волков, - никто из афганцев меня не сдал. Равно как горжусь тем, что за два года моей командировки я не потерял ни одного солдата во время боевых выходов, - продолжает Валерий Волков, - и своим солдатам всем хочу сказать «Спасибо». Не было среди них, кто не хотел что-то делать. Совсем другое было отношение. Собирались мы на очередное задание, готовили вооружение и технику, а водителем одного из БТРов был солдат - уроженец из одной из республик Средней Азии. Так он раненый из госпиталя сбежал, потому что не хотел никому доверять свою технику. Говорит мне: «Я с фельдшером договорился, он поедет рядом со мной и если что поможет». Я собрал его и снова увез в госпиталь, но спустя несколько часов он вернулся. Другой солдат все никак не мог уйти на дембель, хотя уже состоялся приказ, а он продолжал водить свой БТР, потому как не хотел бросать «железного друга». Отношение людей было другое. Понимали, что если хочешь жить - будешь копать землянку, хочешь вернуться домой, будешь и учиться стрелять, и технику свою содержать в порядке.
- Действительно, жили в палатках, которые закапывали в землю, оставляя на поверхности сантиметров шестьдесят, где были окна, - рассказывает свою историю Александр Алтухов, подразделение которого стояло недалеко от города Шинданд. - В окна вставляли верблюжью колючку – делали кондиционер. Погода там жаркая, вот дневальный, ходил каждые двадцать минут и поливал колючку водой, ветер дует, температура в палатке снижается. Перед сном специально мочили простыни, чтобы было прохладно. Если не успел уснуть, и простынь высохла, значит, заново встаешь и мочишь ее холодной водой. И баня у нас была. Вот стройматериалов не было, поэтому в ход шли ящики из-под боеприпасов.
Как вспоминал военный прокурор В.Л. Гуревич, который осуществлял контроль снабжения, следил за условиями жизни, порядком в контингенте: «Не было такой части, где не было бы бани. Они сооружались из различных подсобных средств - из снарядных ящиков, палаток, в качестве душа использовали подвесные топливные баки от боевых самолетов».
- В обустройстве места расположения принимали участие все. Там ведь погода не как у нас. Летом до плюс пятидесяти доходит, и земля как бетон – устанешь долбить. А зимой она превращалась в грязь, поэтому между постройками бойцы укладывали гусеницы от подбитой техники, - продолжает рассказывать Александр Алтухов, - А что касается еды, то мы каждую неделю ездили в расположение основного подразделения и получали паек на всех. Как говорили, хороший повар из пайка на 10 человек сможет приготовить и накормить 12. Привозили продукты в свое расположение, отдавали на кухню, а повара уже составляли меню. Бывало и мясо у нас на столе, и рыба. Афганцев учили есть рыбу.
- Ходили на рыбалку или привозили из Союза?
- На рыбалку. Горные речки зимой разливались там, а летом мелели, но на дне образовывались ямы. Бывало, возьмешь бойцов для охраны, когда время есть, пойдешь на речку с удочкой посидеть, но это очень редко. Обычно браконьерничали – либо маск-сетью, либо гранату в такую яму закинешь и вся рыбалка. Наловишь таким образом «маринки» - рыба такая, водится в тех речках. Главное правильно почистить – снять черную пленку внутри, потому как она ядовитая, а потом в казане пожаришь и на стол.
- То есть, с местными находили общий язык?
- Да. Приходилось общаться. И на боевые выходы ходили с «зелеными».
- А вот мне общаться с афганцами не довелось, - начинает свой рассказ Семен Быстров. - Мне довелось служить на перевале Саланг (Быстров прослужил там пять месяцев, в марте 1984-го был переведен в город Баграм, а оттуда в Панджшерское ущелье - прим.ред.) – обеспечивать охрану трехкилометрового тоннеля, построенного в 60-е годы советскими строителями. Поэтому афганцев видел только проезжающих через него. Да и бытовых условий особых не было. Сначала жили в домиках, которые до этого возводили строители. Это сложенный из горных валунов домик с кострищем внутри. Позже мы обшили стены досками от ящиков. Питались, как и все, консервами. Картошку, не пакетированный порошок, а именно настоящую картошку за два года службы там, за речкой, поел один раз – под конец службы.
Война в Афганистане полностью подтвердила традиционный тезис о неприхотливости и выносливости советского солдата. А мои собеседники, три майора, были едины в том, что организация по обустройству позиций полностью ответственность командиров. Они должны организовывать процесс. Личным примером показывать, как это должно быть.
- А не можешь организовать бери и делай сам. Копай окопы, носи доски, строй блиндажи, - говорят ветераны афганской войны.
Беседовал Сергей КАЮКОВ
Использованы фотографии из общедоступных источников
#Гусев
#Задоблестныйтруд
#Гусевгазета
#Гусевофициальный
#Гусевновости
292997
Поделитесь новостями с жителями города
Топ новостей
Полезные ресурсы
Разработка -
Оставить сообщение: